|
Ален Прост: лучший гонщик столетия — человек и пилот
(Авторизированная биография)
«Я ненавижу слова «image» и «label».
Ален Прост
У всех великих было детство
Ален Прост родился 24 февраля 1955 года в городке Лоретт
близ Сен-Шамони. Отец его Андре носил фамилию Прост и был французом. Мать
будущего чемпиона Мари-Роз по происхождению армянка. Ее девичья фамилия была
Карачян (говорят, оттуда пошел знаменитый горбоносый профиль Алена). В
детстве никто, и в том числе и сам Ален, не мог себе представить, что он
станет самым успешным гонщиком планеты, завоюет 51 победу в Гран-При, 4
титула Чемпиона мира, побьет Бог знает сколько рекордов, что целая эпоха в
«Формуле-1» будет связана с его именем... «В самом начале это вопрос
благоприятного или не очень благоприятного стечения обстоятельств» —
говаривал сам Ален. Старший брат Алена Даниель оклеивал стены своей комнаты
вырезками из журналов по автоспорту (именно он привил Алену интерес к
автогонкам), но самого Алена тогда больше интересовали мотоциклы. Также с
восьми лет Прост играл в футбол, хорошо проявил себя в роли нападающего и
мечтал стать профессиональным спортсменом.
В колледже Ален учился неплохо, но особыми успехами не
отличался. Как и все его друзья, он был не прочь повалять дурака — посидеть
в каком-нибудь кафе, перекинуться в картишки или влезть на стол, изображая
шимпанзе. Иногда, правда, Прост ездил посмотреть на мотогонки в Нюрбургринге
или оказывался среди зрителей на французском ралли, но гонки тогда не стояли
на высшей строке в списке его интересов. Как уже было сказано выше, там
находился футбол.
О пользе травм
Впервые за рулем карта Ален оказался в 1969 году, когда
ему было 14 лет, когда он с родителями поехал на каникулах в город
Сент-Этьен.
« У меня была сломана рука, но я выиграл маленькую гонку.
И я начал потихоньку увлекаться картингом. А потом я повредил колено и не
мог играть в футбол в течение четырех или пяти месяцев».
Ездить это не мешало. И Ален по-настоящему заболел
картингом. В то же время он помогал родителям на их семейном предприятии по
производству стульев, кресел и прочей мебели, но особого удовольствия юному
Алену это, понятное дело, не доставляло. Однако в его семье было принято
добиваться всего собственными силами и принимать решения самостоятельно.
Поэтому, заработав на свой первый карт, Ален отдался гонкам целиком.
«В начале 70-х мне приходилось соревноваться с Патрезе,
ди Анжелисом, Чивером, Тео Фаби, даже Арну. И это начиналось как забава,
ничего больше. Фактически, о том, чтобы стать гонщиком, я начал думать
серьезно только тогда, когда я выиграл одно или два важных турнира...
Французский Чемпионат, Европейский Юношеский Чемпионат. Тогда я выиграл FFSA,
чтобы пойти в школу гонщиков, выиграл соревнование «Pilot Elf» и некоторое
количество денег для «Формулы-Рено». Это было поворотным пунктом, когда я
решил, что хочу пройти весь путь».
Единственной проблемой было то, что пора было идти в
армию, а оттуда, как известно, на гонки не пускают (сегодня исключения
делают нередко, но больше для звезд типа Шумахера-младшего, а Прост в те
годы еще не был знаменитостью). Но Алену повезло: его назначили секретарем
капитана, и он мог спокойно подмахивать себе увольнительные...
Уже тогда у Проста помимо таланта ярко проявилось чувство
fair play , справедливой игры по правилам. Он сам был честным на трассе и не
прощал «грязных» маневров другим. Особенно когда многое было поставлено на
карту. Правда, методы борьбы с нечестными игроками были у него тогда
несколько иными, что показывает история с бельгийским гонщиком Франсуа
Гольдштейном.
«Он был очень хороший гонщик, но не всегда очень
корректный, знаете? Как-то мы гонялись на трассе близ Парижа, в очень важной
гонке, этапе Европейского Первенства. Я долгое время лидировал, Гольдштейн
был вторым, и на последнем круге его друг, другой бельгиец, вытолкнул меня с
трека, когда я обходил его на круг. Когда я вернулся обратно, Гольдштейн
оказался прямо позади меня, и в последнем повороте он вытолкнул меня! И он
выиграл, а я пришел вторым.
«После того, как я пересек линию, он хотел обменяться
рукопожатием со мной! У нас и прежде были проблемы, и я был разъярен. Нужно
знать и то, что тот, кто выиграл ту гонку, также выигрывал и место гонщика в
одной из итальянских команд. Гольдштейн был богат, но я не имел ничего, так
что это было действительно важно для меня. Я не мог принять проигрыш гонки
подобно этой, так что я поставил мой карт позади его, и подтолкнул его изо
всех сил на прямой!» Тогда мы остановились, и я ударил его. Не так легко,
знаете ли, потому что он был почти два метра ростом. Но я врезал ему по
физиономии — я должен был подпрыгнуть, чтобы достать его! Возможно, я
поступил неправильно, но он также был не прав. Он вытолкнул меня
преднамеренно... Теперь мы хорошие друзья».
Став в 1976 году чемпионом Французской Формулы Рено
(выиграв 13 гонок из 14 - потрясающий результат!), Ален на следующий год
выиграл и Европейскую Формулу Рено. Как же он добивался своих побед, в чем
был секрет его успеха? Ален объясняет:
«В Формуле Рено у всех были одинаковые гоночные шины,
одинаковые шасси и одинаковые двигатели. Я подумал: «Как же мне сделать
это?» Вы не можете рассчитывать, что выиграете все гонки, будучи быстрее,
потому что это невозможно. Значит, нужно найти другой путь. Что я делал с
первого же года, это тестировал машину очень часто, если только позволял
бюджет, и я все время все в машине менял -стабилизатор поперечной
устойчивости, пружины, все; просто чтобы понять, что происходило с машиной.
Я очень много работал и много манипулировал с весом. Мы могли подготовить
машину примерно на 10-15 кг легче лимита, потому что затем я мог иметь
остаток веса как балласт и положить его, куда я хотел... Я всегда хотел
чувствовать в себе достаточно опыта и знания машины, чтобы менять ее
настройку на стартовой решетке, и, тем не менее, выиграть гонку».
В 1978 году Ален Прост начал ездить в Европейской
«Формуле-3». Первый год он привыкал к машине и выиграл всего одну гонку, а в
1979-м ему снова не было равных. Тогда о нем начали говорить как о
восходящей звезде. А соперники, не в силах побить Проста на трассе, иногда
прибегали даже к «террористическим методам». Как-то несколько парней, среди
которых был и Тьерри Бутсен, (знаменитый в будущем пилот Ф1), пробрались в
его гостиничный номер и заперли Алена на балконе! Дело было прямо перед
гонкой, так что Просту пришлось разбить окно, чтобы успеть к старту…
Следующей ступенькой должна была стать «Формула-1». Но
туда без спонсора можно было даже не соваться. Ален имел контакты с
командами «Лижье», «Брэбхэм» и «Лотус», но всем им нужны были деньги и не
нужен молодой гонщик. Помог Фрэд Оперт, за команду которого Прост отъездил
две гонки в «Формуле-2» в 1978 году. Он сумел заинтересовать боссов «Мальборо»,
спонсировавших тогда «МакЛарен», и команда пригласила молодого гонщика
принять участие уже в последней гонке 1979 года в Уоткинс-Глен. Ален, до
этого предложения не знавший, где он будет выступать (и будет ли выступать
вообще) в следующем году, обдумал предложение и… отказался!
«Фактически, это было одно из моих лучших решений, —
говорил Ален. - У них уже было два автомобиля для Уотсона и Тамбэ, а я
никогда даже не сидел за рулем машины Формулы 1. Я сказал им, что соглашение
будет плохим для них, плохим для меня. Вместо этого я попросил, чтобы они
позволили мне провести испытания на автодроме Поль-Рикар. Я поехал туда с
Уотсоном и Кевином Коганом., чья кандидатура также рассматривалась командой.
Это было очень хорошее испытание, и я оказался быстрее обоих».
Тэдди Мейер, тогдашний босс «МакЛарена», тут же подписал
с Простом 3-летний контракт в качестве напарника Джона Уотсона. И в первый
же гонке новичок показал себя, закончив гонку шестым. Также одним из
положительных моментов его первого пребывания в МакЛарене было то, что Прост
наконец-то выучил английский язык. Методика была простая: «Для начала с
помощью Пэдди МакНэлли из «Мальборо» я выучил все ругательства», — вспоминал
Прост…
Но уровень надежности машины оставлял желать лучшего - в
Кьялами из-за поломки подвески он вылетел с трассы, повредил себе запястье и
не вышел на старт. Эта авария сильно подействовала на него психологически:
«До этого я никогда не делал себе больно в автоспорте, даже в картинге. (…)
Но тогда я почувствовал боль, и я сказал себе: надо же, это, оказывается,
возможно. Потому что до тех пор, пока ты не почувствуешь боль, ты все равно
не поверишь в реальность возможной опасности». С того момента все усилия
Проста были направлены на то, чтобы избегать всевозможных аварий и коллизий
на трассе.
Но поломки продолжались, доводя Проста до исступления.
Когда на квалификации в Уоткинс-Глен снова полетела подвеска, Ален так
сильно врезался в стену, что получил сотрясение мозга. Команда же официально
назвала причиной аварии ошибку гонщика и потребовала, чтобы Прост, несмотря
на травму, участвовал в завтрашней гонке. Все можно было вытерпеть, только
ни это. Ален заявил, что уходит из «МакЛарена», а если они не хотят его
отпускать, то и из «Формулы-1» вообще.
Французы, кругом одни французы…
Следует заметить, что в начале 1980 года у Проста был
шанс уйти на следующий год в «Феррари». Неизвестно, как сложилась бы тогда
его судьба, да и судьба выступавшего там Жиля Вильнева, если бы Ален
послушал Марко Пиччинини и разорвал контракт с «МакЛареном» еще весной. Но
тогда у Проста еще не было повода уходить из британской команды... А в конце
сезона, в «Феррари» уже взяли Дидье Пирони, и место оказалось занято. Но без
работы Просту остаться было не суждено. Его пригласила команда «Рено», и
Ален с радостью согласился.
1981-ый год открыл счет победам Проста в «Формуле-1».
Первую свою гонку он выиграл во Франции, в Дижоне. Но если ее еще можно было
отнести за счет удачного стечения обстоятельств (из-за дождя гонка была
остановлена, а затем продолжена), то в Зандвоорте и в Монце победы были
завоеваны Аленом в непосредственной борьбе с соперниками. А по итогам
чемпионата Прост занял почетное пятое место - впереди Рене Арну, опытного
товарища по команде.
Но в сезоне 1982 года «все что можно, пошло неправильно».
Хаотично менялся регламент, что во все времена было ознаменовано повышенным
количеством аварий. Разбился Жиль Вильнев. Позднее получил тяжелую травму
Дидье Пирони, не заметив под проливным дождем возвращающуюся в боксы машину
Проста. Для самого же Алена сезон был испорчен с разногласиями с Арну и
ссорой с прессой.
К тому времени, когда это произошло, у Проста еще имелись
шансы на титул Чемпиона Мира, а у Арну было всего 4 очка. На Поль Рикар Арну
взял поул, но команда попросила его дать выиграть Просту, если оба Рено
будут идти первым-вторым, и впереди будет он. Рене согласился.
«Я был поражен тем, что он дал согласие, — рассказывал
Ален. - Потому что я сам ни при каких обстоятельствах не сделал бы то же
самое. Но он сказал «да», и я поверил ему».
Так и случилось — два «Рено» лидировали, и впереди был
Арну. Прост не давил на него, веря в то, что тот сдержит слово. Но Рене
проигнорировал напоминание из боксов, а когда Прост понял, что Арну не
собирается выполнять обещанное перед стартом, было уже слишком поздно. Рене
выиграл, Прост пришел вторым.
Франция приняла сторону Арну: в прессе ехидничали,
говорили, что Прост хочет получать все на тарелочке с голубой каемочкой, да
вот, не вышло - простой парень из Гренобля поставил его на место. И все, за
редким исключением, говорили, что Арну был прав. Возможно, с точки зрения
всепоглощающего стремления к победе это так и есть. Но как тогда оценить
честное слово и потерянное доверие?
Прост остался с «Рено» и на следующий сезон - Арну ушел в
«Феррари». А на следующий год они были соперниками в схватке за титул.
«Феррари» - команда достаточно своеобразная. Атмосфера сумасшествия всегда
царила вокруг нее. Италия влюблена в нее до безумия, тиффози боготворят ее
пилотов. И сотни фанатов Скудерии восприняли сложившуюся ситуацию буквально:
раз Прост - враг Арну, то, значит, и враг «Феррари» тоже. Во время гоночного
уик-энда в итальянской Монце Проста донимали анонимными письмами, звонками с
угрозами и бранью. Были даже угрозы его похищения. Команда вынуждена была
нанять Алену телохранителей. Во Франции повторилось то же самое. Дело дошло
до того, что Прост вынужден был переехать в Швейцарию, чтобы избежать
травли...
На трассе борьба между Простом и Арну, тем не менее, была
корректной. Но оба остались ни с чем. Титул увел Пике. Прост, несмотря на
горечь поражения, воспринял ситуацию с юмором, и появился в паддоках в
комбезе с нашивкой «Фан-клуб Нельсона Пике».
Но команде «Рено» было не до шуток, — ведь, несмотря на
то, что чемпионат не был закончен до последней гонки, команда успела убедить
всех, что титул уже практически у них в кармане (после победы Алена на
Остеррайхринге, за 4 конки до финиша, его отрыв от преследователей составлял
14 очков) И команда расслабилась, несмотря на предостережения Проста, что
чемпионат еще не закончен, и «Брэбхэм» (команда, в которой ездил Пике) очень
быстро прогрессирует. Итак, «Рено» пригласило на последнюю гонку большое
количество французских журналистов, чтобы они стали свидетелями «триумфа
Франции». Когда же этого не случилось, самым простым делом оказалось свалить
все на гонщика. В газете фирмы «Рено» было напечатано, что Прост остановился
в последней гонке не из-за поломке турбо, а просто потому, что ехал в гонке
только третьим, не имея никаких шансов подняться выше, и сошел, не желая
выглядеть плохо. А через два дня Проста уволили из команды…
И снова «Маки»…
«Мне ничего не оставалось, и Рон знал это — говорил Прост
о начале переговоров с «МакЛареном». -Это смущает меня теперь, когда я
подписал контракт так ненадолго, но в то время меня это не волновало. Я был
вне Рено, и это было все, что имело значение».
Первая победа за «МакЛарен» в первой же гонке сезона 1984
года изменила все.
«Та победа была особенной, — рассказывал потом Прост. -
Она была важна для меня психологически, потому что она остановила все то
дерьмо между «Рено», мной, и французской прессой. Я выиграл гонку, но если
выигрывало «Рено», а я не финишировал, пресса давила на меня. Они такие,
некоторые из них. Если честно, должен признать, что в тот день я им всем
немножко отомстил»...
«Но самая невероятная вещь состояла в том, что
французская публика изменила отношение ко мне после той гонки. Теперь я был
с иностранной командой, и неожиданно они начали болеть за меня. То же самое
было и с футболистом Мишелем Платини: когда он перешел в итальянский клуб,
он стал намного более популярным, чем когда он играл во Франции».
В «МакЛарене» Ален Прост нашел, наконец, дружественную,
но предельно профессиональную обстановку, которой ему так не хватало в «Рено».
Его партнером стал Ники Лауда, двукратный чемпион мира, вернувшийся в гонки
в 1982 году. Похожий стиль пилотирования, одинаковый взгляд на гонки,
особая, «командная» атмосфера, — все это разряжало обстановку борьбы за
чемпионат, который был разыгран между Аленом Простом и Ники Лаудой. В
середине 1984 года Ален в одном из интервью сказал:
«По-моему, сейчас мы имеем оптимальный расклад. И, чтобы
опровергнуть все сплетни (о вражде между партнерами по команде -Л.), хочу
сказать: в качестве партнера по команде мне нужен только Лауда и никто
другой, тем более слабый партнер. В противном случае многое в Ф1 было бы для
меня значительно проще. Но у меня, конечно, не было бы столь совершенного
болида». « Сейчас все совершенно иначе - хорошая команда, хорошая машина,
хорошие ощущения. Фактически, совершенств».
То, что Ален был очарован совершенной техникой, было
всегда всем известно.
Чемпионом, тем не менее, стал Лауда, обойдя Проста всего
на пол-очка. Ален вчистую обыгрывал Ники в квалификации, но в чемпионате
Ники набрал большее количество очков за счет стабильности. Это произвело на
Алена большое впечатление, и с тех пор он сам стал стараться привозить очки
в каждой гонке. Вся команда отмечала чемпионский титул Ники две недели. А
потом началась подготовка к новому чемпионату.
В 1985 года Ален - наконец-то! - становится Чемпионом
Мира. И он постарался обеспечить себе титул за несколько гонок до финиша. Он
объяснил это так: «В предыдущие два года я потерял Чемпионат в последней
гонке, и я не хотел, чтобы это случилось снова, я был близок к этому так
много раз, что это стало слишком важным для меня, как в моей карьере, так и
в моей жизни».
Выиграв свой первый чемпионат, Ален не отказал себе в
удовольствии отпустить шпильку в адрес одного из французских журналистов, с
пафосом заявившего, что «Это великий день для Франции!!!». «Взгляните, —
ответил Ален. - Я выиграл чемпионат в английской машине с немецким мотором,
американскими шинами и спонсорами. Сегодня я праздную для себя! А на
следующей неделе подумаем о Франции…»
Ники Лауда: «… Я пришел к убеждению, что он очень
сердечный, дружелюбный, прямой. В нем нет ничего неискреннего».
Патрик Тамбэ: «Невероятно то, что Алена все еще
недооценивают. Некоторые люди думают, что он просто удачлив во всем».
Следующий год был ознаменован уходом Лауды (теперь
партнером Проста в «МакЛарене» стал чемпион 1982 года Кеке Росберг), и
невероятной победой Алена в чемпионате, несмотря на тотальное превосходство
автомобилей команды «Уильямс».
Рон Деннис: «Я не знаю, почему он стал известен как
«Профессор». Да, он выдающийся водитель-испытатель, но когда вы получаете
его в Гран-при, он - жесткий, инстинктивный гонщик».
Кеке Росберг о стиле Алена: «Я всегда вел машину
«стандартно» - тормозил так поздно, как только возможно, входил в поворот и
набирал мощность как можно скорее. Стиль Алена совсем не такой. Он очень
рано начинает тормозить, но только слегка. И в то время как он тормозит, он
поворачивает, иногда прямо до вершины поворота. Так, как он это делает — это
получается очень плавно, очень легко для автомобиля и шин и очень быстро… я
пробовал копировать его иногда во время тестов и т.п., и для меня это
никогда не работало. Я всегда был медленнее, чем прежде», «…и, чем больше я
старался, тем дальше от меня оказывался этот маленький лягушатник!»
В эпоху турбодвигателей, разнообразных типов шин и гонок
без дозаправок, Ален был бесспорным королем Гран-При. В 1987 году он побил
державшийся много лет рекорд Джеки Стюарта -27 побед в «Формуле-1». В
Эшториле он завоевал свою рекордную 28-ю победу, став самым успешным
гонщиком Больших Призов за всю историю соревнований. Но он не собирался на
этом останавливаться.
Ален: «Тайна любого спорта состоит в том, чтобы
наслаждаться этим, а для меня автогонки - это спорт. (…) Когда я перестану
наслаждаться гонками, я прекращу ими заниматься».
«У меня - командный разум, чего не
было ни у Сенны, ни у Мэнселла».
На 1988 год Рон Деннис, расстроенный тем, что мотор «Порше»
проигрывает по мощности соперникам, уводит из-под носа у Фрэнка Уильямса
лучший на тот момент двигатель «Хонда». И в команде появляется один из
протеже японцев — Айртон Сенна, которого сам Ален называл « совершенным
гонщиком», «лучшим даже, чем Лауда».
К тестам был готов только один новый автомобиль, поэтому
гонщики ездили на нем попеременно. В первый день тестов сначала на
автомобиле ездил Ален, а потом он должен был передать его Айртону, задачей
которого было показать наилучшее возможное время. Прост решил пошутить и,
когда он заехал в боксы и на машину был поставлены свежие шины, остался в
кокпите, как если бы собирался проехать еще кружочек. Сенна заволновался.
Прост оставался в машине. Тогда Айртон пришел в ярость и начал говорить
всем, что это не честно. Ален, смеясь, вышел из машины, но Айртон шутки не
оценил.
1988 год, как и 1984-ый, был триумфальным для МакЛарена,
— безоговорочное преимущество на трассе, и титул Чемпиона Мира, разыгранный
внутри команды. Рон был счастлив - опять в его команде были два равных
великих пилота. Небольшие разногласия между ними в этом году не казались
фатальными, — все было честно и корректно, соглашения соблюдались, остальные
команды были далеко позади. Единственное, чем Ален был немного недоволен,
так это ухудшением атмосферы в команде. «В этом виноват не Сенна, а «Хонда».
Я убежден, что японцы играли», — сказал он в конце сезона. Но Прост
надеялся, что в следующем сезоне обстановка нормализуется, Айртон,
добившийся своей цели - стать чемпионом мира, немного остепенится и
перестанет творить на трассе откровенно опасные маневры (кто этим в
молодости не грешил?). А раз команда, всегда бывшая для Алена превыше всего,
на высоте - то «Мы продолжим нашу борьбу в следующем году, но в более
дружеском стиле» — надеялся он. — «Я уверен, что выигрыш чемпионата окажет
хорошее влияние на Айртона, как это было со мной. Он станет все воспринимать
проще и будет больше наслаждаться гонками».
Как бы не так… Честность, нерушимость данного слова, как
это понимал Ален, оказалось для Айртона понятием неведомым. Он жил по своим
законам, и на то, что происходило с Аленом, ему было совершенно наплевать. В
Имоле они договорились не драться в первом повороте — кто войдет в него
первым, тот должен первым из него и выйти. Для Сенны это было выгодно - ведь
он занимал поул. На первом старте так и случилось - Сенна ушел первым, и
Ален не атаковал его. Но затем гонка была остановлена из-за аварии Герхарда
Бергера. Перед вторым стартом Айртон сам напомнил Алену о соглашении, но
произошло непредвиденное: старт выиграл Ален… А Сенна и не подумал остаться
в повороте позади него — он тут же атаковал и прошел Проста.
После гонки Ален, финишировавший вторым, не явился на
обязательную пресс-конференцию и был оштрафован на 5 тысяч долларов. Когда
Джо Рамирес попробовал уговорить его пойти, Ален отказался: «Не могу. Я
страшно обижен. Что бы я там не сказал, позже я об этом пожалею». Он уехал с
трассы, а потом сказал Рону Деннису: «Я чувствую себя настолько плохо и
настолько демотивирован, что могу уйти, не дожидаясь конца сезона».
Возможно, он боялся того, что произошло в 1982 году в сходной ситуации с
Жилем Вильневом...
Деннис организовал своим пилотам встречу, думая, что они
решат свои проблемы, но в итоге они снова не поняли друг друга. Прост, устав
держать все это в себе, дал интервью французской прессе, объясняя, что
произошло. На этот раз обиделся уже Сенна...
Во время уик-энда на Поль-Рикар Прост объявил, что уходит
из «МакЛарена». Очередной - уже какой по счету? - уход «в никуда». — «Это
был самый тяжелый период в моей жизни. Я не могу его забыть. Я не знал, что
буду делать, не было никаких проектов. Мне казалось, что жизнь кончена…»
Тогда Ален впервые задумался о создании собственной команды. Но тут
поступили предложения от «Феррари» и «Уильямса». И, так как у Фрэнка была
неясна ситуация с машиной на следующий год, Прост выбрал Феррари.
А в «МакЛарене» ситуация ухудшалась. Японцы откровенно
покровительствовали Сенне. И, хотя Рон продолжал говорить, что «у нас в
команде оба пилота равны», это было не так. « Монца стала вершиной
пережитого мной ужаса, — говорит Ален. - Вся команда занималась только
Айртоном. В моей половине боксов были лишь два механика, да изредка
заглядывал кто-нибудь из «Хонды». Выиграв Гран-При Италии, Прост бросил
победный трофей в толпу фанатов «Феррари», и кубок был разорван ими на
кусочки с той же легкостью, что и венок, которым награждали победителя в
1981 году…
Забегая вперед: судьба этого кубка знаменательна. Джо
Рамиресом была заказана его копия, а в 1995-м году, когда Прост вернулся и «МакЛарен»
в качестве консультанта и тест-пилота, Ален вручил его Рону, и тем самым
история разногласий Проста и «МакЛарена» была закрыта. Но это было потом…
«Этот чемпионат всегда будет иметь для меня горький вкус»
- говорил Прост о сезоне 1989 года, хотя в том году он снова - в третий раз
- стал чемпионом мира. И одна из причин - разрыв с «МакЛареном», который он
всегда считал своей командой. « … Я думаю, каждый в какое-либо время в своей
карьере мечтает ездить за «Феррари». Но мне жаль, что моя жизнь в «МакЛарене»
закончена. Мне казалось, я всегда думал, что покину его только для того,
чтобы уйти из гонок совсем. Грустно, правда? Я скажу вам одну вещь: я
получил большой урок в этом году. Это первый раз, когда я был на более
слабой позиции в команде, и я видел вещи, которые никогда не понял бы
прежде. Я никогда не знал то, что прошел Джон Уотсон в 1980 году, например,
или то, как плохо должно было быть Ники в 1985-м, даже Кеке годом позже. Я
никогда не понимал, как команда может все контролировать».
Безумная «Феррари» как антипод «МакЛарена».
В следующем году Ален нашел новую «семью» - «Феррари».
Сумасшедшие поклонники итальянской команды были теперь на его стороне. И
Ален был мотивирован как никогда прежде, преданный своей предыдущей командой
и, желая доказать, как не правы были они, несправедливо с ним поступив. Как
иначе можно объяснить то, что с мотором, на 100 л.с. менее мощным, чем
МакЛареновская «Хонда», Прост умудрялся выигрывать гонки и даже чуть было не
победил в чемпионате?
Но на следующий год лошадка «Феррари» снова выдохлась,
как уже не раз бывало, когда казалось, что вот теперь-то вот-вот, и заветный
титул, все ускользающий от нее, окажется выигран. Команда не сумела
подготовить к сезону 1991 года новую машину, пришлось начать сезон на старой
модели. Среди руководства Скудерии отсутствовало согласие, что вызывало
справедливую критику Проста в свой адрес. В результате в середине сезона все
пошло кувырком. Машина не ехала, начальство ругалось (в результате нашли
«виноватого» — был уволен спортивный директор Чезаре Фьорио), а в
Хоккенхайме Прост опять, в который раз, сцепился с Сенной, и тот выпихнул
его с трассы. В результате Ален, и без того бывший «на нервах» пригрозил
Сенне, что ему это надоело, и в следующий раз он сам выпихнет его с трассы.
Это уже не понравилось ФИСА, они наложили на Проста условную дисквалификацию
на одну гонку и вызвали обоих виновников инцидента «на ковер» для
объяснений. Подозреваю, что Сенна не хотел по милости своего старого
соперника потерять чемпионат, но это, конечно, не объясняет полностью
примирения двух бывших врагов, последовавшего за официальной «разборкой».
Что произошло между ними в той Венгрии, знают только они сами.
А «Феррари», тем не менее, не ограничилась одним
«виноватым». Перед последней гонкой сезона, команда разорвала контракт с
Аленом, придравшись к тому, что Прост в сердцах публично обозвал свой
гоночный болид «грузовиком». Сначала, вне себя от ярости (кому, как не ему
было знать, сколько он сделал для команды!) француз хотел устроить в
Аделаиде пресс-конференцию и высказать все, что он думает по поводу
случившегося. Но, к счастью, его отговорили, посоветовав передать дело в
суд. Так что единственным утешением Алена в том году стало то, что он
выиграл дело против «Феррари» и заработал себе немаленькую компенсацию за
моральный ущерб. Но на 1992 год все контракты в ведущих командах были
подписаны, а начинать с нуля, подписав соглашение со слабой конюшней, Прост
не захотел.
«Гонки должны быть удовольствием»
«Я возвращусь только за четвертой короной чемпиона мира.
(…) Это мой единственный вызов, моя единственная мотивация. Остальное меня
не интересует» - заявил Прост в середине 1992-го года, подрабатывая в то
время комментатором на французском телевидении TF1. - " В конце июля я решу,
с какой командой быть".
Он решил принять предложение Фрэнка Уильямса, чья конюшня
была лучшей в 1992 году, подписав с ним двухлетний контракт. В следующем,
1993-м, году Ален Прост завоевал свой четвертый титул Чемпиона Мира, оставив
соперников далеко позади. И - ушел из гонок. Почему?
« Рисковать для людей, которые вас не ценят, становится
утомительным» - сказал он в одном из своих интервью, после объявления о
своем уходе.
У него было 13 первых мест на старте в том году, 7 побед,
6 лучших кругов. Было несколько фантастических дуэлей с Айртоном Сенной
(абсолютно честных, как признавали оба), фантастические обгоны (как в Имоле
на подсыхающей трассе: красивейшим маневром он обошел сразу двоих - Сенну и
Хилла), его пилотаж был близок к совершенству. Казалось бы, чего еще желать?
Но вот другая сторона медали - люди замечали только его редкие ошибки, никто
не аплодировал ему в пресс-центре после победных гонок. « Вы уж извините за
то, что я победил», - сколько иронии в этих словах, сказанных в
Сильверстоуне!
Но желание водить машину «Формулы-1» осталось. Поэтому он
принимает предложение Рона Денниса тестировать «МакЛарен» в межсезонье
1993-94. Рон наверняка рассчитывал, что Ален будет участвовать в гонках, но
его ожидания оказались напрасными. И сезон 1994-го года Прост снова встретил
в качестве комментатора Французского телевидения.
Если до 1 мая 1994 еще можно строить предположения,
вернется Ален в «Формулу-1» или нет, то смерть Сенны в Имоле поставила на
всех надеждах жирный крест. « Я никогда больше не буду участвовать в гонках,
— сказал тогда Прост. - Сенна был моим единственным соперником, и другого не
будет». То, что Ален, как никто другой, сдержит данное им слово, сомневаться
не приходилось. Но иногда казалось, что он сам чуть-чуть жалеет о данном
обещании. Ведь он по-прежнему любил гонки, но довольствовался ролью
тест-пилота «МакЛарена», «доводя до ума» машину, которую сам никогда не
выведет на старт.
«Можно ли на самом деле описать всю гамму чувств, которую
получаешь от «Формулы-1»? Я водил множество других машин, но никогда не смог
почувствовать подобного удовольствия»… « Мне внушает ужас любая возможность
что-либо повредить или сломать. Может, это смешно, но для меня вылететь с
трассы и повредить колесо, сжечь мотор - это мучение, я буквально заболеваю.
У меня очень обострено чувство техники»…. « Мой идеал - ехать так быстро,
как только возможно, не рискуя, получить поул с минимума попыток и выиграть
гонку с наименьшей скоростью, которая только возможна» … «Еще ни разу за
свою карьеру я не ездил на границе своих возможностей»… «Моя страсть к
Формуле 1 неизменна».
И он все-таки вернулся в мир «Формулы-1», где машины,
близкие к совершенству, развивают запредельные скорости, где техника теперь
достигает уровня космических технологий. А технику Прост всегда любил больше
всего. Но, -увы! -уже никогда не увидеть нам его на трассе.
«Проста - гонщика больше нет. Есть — глава гоночной
команды»
Оптимизация сайта в поисковых системах. Каталог сайтов
|
